Пауки

Je n’aime pas les araignées, j’en ai grand-peur !
Leurs quatre paires d’yeux et leurs jambes velues,
Qu’elles soient tégénaires ou qu’elles soient faucheur,
Attend la faible proie sur sa toile ténue.

Я не люблю пауков, я их очень боюсь !
Их четыре пары глаз и волосатые ноги,
Будь то покровные или жнецы,
Поджидают слабую добычу на своей тонкой паутине.

Pourquoi te plaindre d’elles, ô poète sans cœur ?
Gendarmes, scolopendres, punaises, scarabées,
Sauterelles, grillons accroupis sous les fleurs
Sont-ils plus séduisants, dis-moi, que l’araignée ?

Зачем тебе жаловаться на них, о бессердечный поэт?
Жандармы, сколопендры, клопы, жуки,
кузнечики, сверчки, сидящие на корточках под цветами
Скажи мне, они более соблазнительны, чем паук?

Pour te convaincre, ami, laisse-moi te conter
Deux récits véridiques, incroyables histoires.
Ainsi l’a voulu Dieu, tu ne dois pas douter
Que le monstre à huit pieds serait digne de gloire.

Чтобы убедить тебя, друг, позволь мне рассказать тебе
Два правдивых рассказа, невероятные истории.
Так пожелал Бог, ты не должен сомневаться
Что восьминогий монстр был бы достоин славы.

****

Un huguenot fuyait, harassé, vagabond,
Aboyant après lui des chiens de mercenaires,
Pour sa foi poursuivi par les royaux dragons,
Soldats privés de cœur, meurtriers sanguinaires.

Гугенот бежал, подвергался преследованиям, был бродягой,
За ним лаяли собаки наемников,
За его веру преследовали королевские драгуны,
Солдаты, лишенные сердца, кровожадные убийцы.

Qu’adviendrait-il de lui s’il était capturé ?
Le fouet sur le parvis, le gibet, les galères ?
Courant sur les talus, fourbu, désespéré,
S’il trouvait seulement quelque abri salutaire !

Что бы с ним случилось, если бы он был схвачен?
Кнут на плацу, виселица, галеры?
Бегущий по набережной, заблудший, отчаянный,
Если бы он только нашел какое-нибудь полезное убежище!

L’antre sombre d’un ours ou bien d’un sanglier,
Voici sous les racines une caverne obscure.
L’homme y entre, rampant, puis se met à prier,
C’est là qu’elle intervient, hideuse créature.

 

Темное логово медведя или кабана,
Вот под корнями темная пещера.
Человек входит в нее, ползает, затем начинает молиться,
И тут вмешивается она, отвратительное существо.

Notre araignée paraît, vois son habileté,
Artiste sans cachet, brodeuse infatigable,
Débobine sans fin son long fil argenté.
Dieu lui a-t-il parlé : « Sauve ce misérable » ?

Кажется, наш паук, посмотри на его мастерство,
Художник без зарплаты, неутомимая вышивальщица,
Без конца разматывает свою длинную серебряную нить.
Говорил ли с ним Бог : «спаси этого несчастного»?

Les poursuivants zélés trouvent le terrier :
« Il est entré par-là, refuge ridicule !
Saisissons l’hérétique et qu’il soit châtié !
Le fer pour le félon, la roue pour la crapule ! »

Ретивые преследователи находят нору:
«Он вошел туда, нелепое убежище!
Давайте схватим еретика и пусть он будет наказан!
Железо для преступника, колесо для негодяя!»

« Allons ! dit un soldat, l’homme n’est pas ici.
Regardez cette toile tendue juste à l’entrée.
Le fugitif est loin, dans ces bois, Dieu merci !
S’il avait pénétré il l’aurait déchirée. »

«Ну! говорит солдат, этого человека здесь нет.
Посмотрите на это полотно, натянутое прямо у входа.
Беглец далеко, в этих лесах, слава Богу!
Если бы он проник внутрь, он бы разорвал ее на части».

****

Ma seconde araignée habite Châteaudun,
Je fus assez longtemps facteur en cette ville,
Des plis recommandés j’en fis signer plus d’un.
Un jour, je tricotais1 sur ma tournée, tranquille.

 

1 En langue de métier, on appelle tricoter le fait de distribuer une rue en changeant de côté chaque fois que nécessaire.

 

Мой второй паук живет в Шатодене,
Я довольно долго был почтальоном в этом городе,
Из рекомендованных сгибов я подписал более одного.
Однажды я вяжу1 на гастролях, тихо.

 

1На профессией языке это называется вязанием, когда вы распределяете улицу, меняя стороны всякий раз, когда это необходимо.

 

Je tricotais, vous dis-je, un matin de printemps
La rue des Martineaux, faubourg pavillonnaire,
– J’aime tant mon métier, surtout s’il fait beau temps. –
Je m’apprête à remplir une boîte ordinaire.

Я вяжу, одним весенним утром
Улица Мартино, предместье павильонье

– Мне так нравится моя профессия, особенно в хорошую погоду –
Я собираюсь заполнить коробку.

Ruisselant de rosée, ouvrage dentellier,
Tout près, dans les fusains, la toile était tendue.
Aussi fier qu’un pacha le monstre familier
Ne semblait point peser sur la trame ténue.

Капающая роса, кружевная работа,
Совсем рядом, в бирючинах, было натянуто полотно.
Такой же гордый, как Паша, знакомый монстр
Казалось он легкий на тонкий холст.

 

Selon Victor Hugo, « la rosace est de moi ! »
Aurait dit l’araignée : un travail admirable
Aux dessins réguliers, décor digne d’un roi,
Pour le prince indolent un abri confortable.

По словам Виктора Гюго «Я сделал розетку!»
Сказал бы паук : замечательная работа
С регулярными рисунками, декор, достойный короля,
Для ленивого принца удобное убежище.

Qui donc a sur son dos tracé cette croix d’or ?
Que pensait le Seigneur quand il créa l’épeire ?
Immobile, elle est là, on croirait qu’elle dort
Et n’a point de soucis de ce monde éphémère.

Так кто же нарисовал этот золотой крест на своей спине ?
О чем думал Господь, когда создавал эпир?
Неподвижная, она там, кажется, что она спит
И не волнуйся об этом мимолетном мире.

Et moi, sans y porter la moindre attention,
Dans la fente prévue j’insère ma liasse
– C’est là mon habitude et ma profession –
J’accroche un fil tendeur, prends garde qu’il ne casse !

И я, не обращая на это ни малейшего внимания,
в намеченную щель вставляю свою пачку
– Это моя привычка и моя профессия. –
Я нащупываю нить, будь осторожен, чтобы не порвать её!

Et je vois le filet qui se met à vibrer
Un long moment, comme une corde de guitare,
Il secoue sans répit l’animal effaré
S’agrippant tant qu’il peut. Tenez bon les amarres !

И я вижу, как филе начинает вибрировать
Долгое мгновение, как гитарную струну,
Он без передышки дергает испуганное животное
Цепляется, пока может. Держитесь крепче за швартовы!

Mais longue est ma tournée, je poursuis mon chemin
Sans me préoccuper des malheurs de l’épeire.
Tous les jours sont pareils, je repasse demain ;
Elle paraît m’attendre au centre de son aire.

Но мой тур долгий, я продолжаю свой путь
Не заботясь о несчастьях эпира.
Все дни одинаковы, я возвращаюсь завтра ;
Она, кажется, ждет меня в центре своей площадки.

L’octopède ne veut être à nouveau surpris :
Reconnaissant ma barbe et mon œil amblyope,
Au bord de son domaine, pour se mettre à l’abri
Cours, affolé, rapide autant que l’antilope.

Животное не хочет, чтобы его снова удивляли :
Признавая мою бороду и амблиопический глаз,
На краю его поместья, чтобы укрыться
Беги, обезумевший, быстрый, как антилопа.

 

Je regardais la bête, et sa fuite, et sa peur.
L’homme n’accepte pas les leçons de l’Histoire
Mais l’être insignifiant, léger comme vapeur
Use intelligemment de sa pauvre mémoire.

Я смотрел на зверя, и на его бегство, и на его страх.
Человек не принимает уроков истории
Но ничтожное существо, легкое, как пар,
Разумно использует свою бедную память.

Pourquoi le Créateur à l’infini savoir
Dota d’un tel esprit la servante si frêle,
L’araignée qu’on méprise et donnant crainte à voir,
Et les tristes humains de si peu de cervelle ?

Почему создатель, чьи знания безграничны,
Дал этот разум такой хрупкой служанке,
Презираемому пауку, который пугает,
И так мало мозгов печальным людям?

la suite / далее